“В свои двадцать пять я не так наивна, чтобы думать, что мой муж — человек, в которого я была влюблена со школьной скамьи — хранит мне верность. О нет, с каждым хотя бы раз в жизни случается такое понятие, как «больная любовь», когда без всякой на то причины ты изо всех сил впиваешься в человека, вгрызаешься в него зубами, врастаешь ему под кожу. Всегда невзаимно, всегда слишком абсурдно и фанатично. Всегда. Майкл был моей больной любовью, его больной любовью была Тереза Лэнгдон — девочка из соседнего дома, с которой он вместе учился в школе и попадал в сотню, если не тысячу неприятностей. Тереза была единственным ребёнком своей мамаши, местной шлюхи, прославившейся тем, что опозорила свою семью ранним залетом и так никогда и не вышла замуж. Отца у Лэнгдон не было, недавно пошли слухи, что автор беременности миссис Лэнгдон все же объявился, и у него водились денежата, а еще была законная дочь — Клара де Витт, но в эти сплетения судеб скромных жителей Ланкастера я не вникала, а говорила вот о чем — сколько бы я не наблюдала за Тэсс — как она себя назвала, и как называл ее Беннингтон — никогда не могла понять, что он в ней нашел. Бывают девушки, которые хотят казаться глупыми, а потом — оп, и удивляют окружающих своей эрудицией, а бывают просто глупые и эмоционально зажатые. Вот такой и была Тэсс. Они просто гуляли, просто дружили, просто вместе ходили в кино и бить фары автомобилей, принадлежавших школьной «элите».
Мы с Тэсс сидели за второй партой в среднем ряду, и часто я становилась свидетелем того, как парнишки, отсаженные в закулисье школьных столов, передавали ей записки от старшего друга. Порой, прежде чем сунуть шуршащую мятую бумагу в ладони одноклассницы, я разворачивала её и читала украдкой: «после третьего урока в курилке». Ничего особенного, никаких ванильных признаний в любви, обычные сведения, которые можно бы было сообщить по пейджеру или телефону, если бы они у них были, но я видела по регулярности этих записок и трещинках на бумаге, что он любил Терезу, и отчаянно завидовала подруге, делившей со мной школьную парту до самого выпуска. Я не понимала, почему у нее — отпетой неудачницы, ничем не выделяющейся из толпы, есть такой друг, а у меня, при моей отнюдь не дурной внешности — нет вообще никого кроме этой вот самой подруги.
Их отношения, которые заметили все вокруг кроме главных героев, упорно ссылавшихся на дружбу до последнего для Беннингтона звонка, продлились ровно восемь лет, а я, зараженная этой необоснованной любовью, ждала, ждала, пока Майкла озарит, и он поймет, что Лэнгдон — не тот человек, с которым он бы хотел прожить всё свою жизнь. Наконец, что-то случилось, и Тереза уехала, я не знаю, поссорились ли они, или она, как всегда, поступила, не подумав, но девушка пропала из Ланкастера. Поговаривали, что эта самая Клара утянула её колесить по штатам и покорять Америку. Майкл тоже пропал, позже я узнаю, что он искал ее. Искал везде — в Калифорнии, в Неваде, в Аризоне и Юте, долгих три месяца я не знала, что с ним и где он, кусала локти и подушку, обливаясь слезами и сетуя на несправедливость жизни. Без его присутствия рядом — плевать, что не такого, какого хотелось мне — ломило все кости, и казалось, что меня всю сдавливают огромными тисками. А потом он вернулся — растрепанный, грязный, с потухшими глазами, полными отчаяния. Не нашел он свою Терезу, и пришла очередь мне занять главную роль в пьесе его жизни. Мы быстро поженились, быстро купили дом. Он закончил университет и летную академию, воплотил свою мечту и стал пилотом. Как часто говорил сам Майкл — небо не может бросить тебя или предать, небо — это константа, оно появилось до людей, оно людей переживет. К небу я не ревновала, и всё у нас ладилось. Может, не было страсти, не было любви с его стороны, но была стабильность, общие идеи и увлечения, мы обещали никогда друг другу не врать. Каждый вечер, укладываясь в кровать, я молилась только об одном — чтобы Тэсса снова не появилась в его жизни, и не отобрала Майкла у меня. Я знала, что надо родить ребёнка, это бы навсегда привязало Майкла ко мне, но не спешила, выжидая подходящего момента, ждала, пока мужчина дозреет до той кондиции, что терпеть не будет сил, и тут я бы сообщила ему о беременности, делая самым счастливым человеком на свете. По правде, сама я детей не любила и не хотела, но понимала, что пожизненно выкручиваться у меня не получится, потому просто тянула время. [float=right][/float]
И вот, осенью мой маленький мир снова начал рассыпаться на осколки, потому что она объявилась, и мой муж, потеряв голову, продал дом в Ланкастере, спешно приобретая недвижимость в Филадельфии и ссылаясь на работу, ни словом не обмолвился на тему Лэнгдон, но я сразу поняла — моё сердце тревожно заныло — дело в ней, и наняла детектива, чтобы проследить за Майклом. Как оказалось, девчонка вместе с сестрой живет в Калифорнии, в этой самой Филадельфии. Из того, что нарыл детектив приятного оказалось мало: на моём пальце кольцо, предназначавшееся ей, а Тэсса одна, не замужем, детей не родила. Курит, пьет, прожигает жизнь, о Майкле не вспоминает, только вот стоило ему увидеть школьную подругу, как снова вцепился мертвой хваткой, и снова под кожу. Господи, как же больно видеть его унижения, как же хочется стереть с лица этой бездомной наркоманки её глупую ухмылку. Ничего не сказав мужу, я продолжила слежку, надеясь услышать чистосердечное признание, и оно случилось, после того, как воссоединившаяся парочка намиловалась в беннингтовском автомобиле.
Решив, что я — мудрая женщина, поддержала мужа, сказала, что если он уйдет, то все пойму, на деле, конечно, уходить я никуда не собиралась, убеждая Майкла в том, что Тэссе прежде всего нужно лечение, нашла хорошего нарколога, хорошую клинику, куда Лэнгдон и затолкали на пару недель. Казалось бы, все наладилось, в палате её должны были накачать психотропными и «продлить курс», однако, девчонка сбежала.
Еще позднее, в начале ноября Майкл обмолвился о том, что встретил некую Дилан, очень похожую на Тэсс, но я не придала этому никакого значения ровно до тех пор, пока он не показал мне фото девушки, которую постороннему человеку отличить от Лэнгдон действительно очень непросто, по крайней мере исходя из одной фотографии. Если бы я не знала о том, что стиль в одежде и цвет волос у Тэсс сейчас другой, то, клянусь, подумала бы, что это она. Впрочем, встретил и встретил, в телефонном справочнике мужа не появилось нового имени [да, я проверяю его после каждого полета Майкла], и только внезапно «задержавшийся» рейс двадцать пятого декабря заставил меня задуматься о том, где же мой благоверный. Первая мысль — решил навестить свою дорогую Тэсси, потому я сразу же позвонила Лэнгдон и спросила, с ней ли Майкл. Под шум и гул друзей Тереза ответила, что нет, не с ней. Она, может, и бесила меня часто, но что я знаю точно — врать бы бывшая подруга не стала, не в её манере, и был бы Беннингтон с ней, она бы не упустила случая меня подколоть. Под ехидное и пьяное подсмеивание Тэсс я сбросила звонок, решив дождаться мужа и спросить в лоб, зачем он мне соврал, ведь задержанных рейсов не было, благодаря бывшей работе Майкла у меня тоже есть кое-какие связи с работниками авиакомпаний.
Надо было срочно что-то предпринимать, и я срочно «придумала» себе беременность, потому что после Рождества муж охладел ко мне окончательно, а до его этой загадочной встречи с какой-то там девушкой все было идеально, и даже внезапно объявившаяся Тэсс не мешала нашей сексуальной жизни. Я знала, что Тэсс ему даст только пьяная в дрова, а Майкла такое не устроит.
В январе сказала, что у нас будет ребёнок, и муж заметно оживился. Снова внимание, снова подарки и главное, никаких задержавшихся рейсов, кажется, о Лэнгдон он почти перестал вспоминать, с радостью гуляя по детским отделам в супермаркете и мечтая о том, какие игрушки выберет нашему сыну или дочери. Мы решили покупать все нейтральных цветов, желтого или зелёного. А превратить беременность из фантомной в реальную мне помог один знакомый врач.
Все было действительно хорошо до третьего февраля, когда телефон мужа настойчиво завибрировал, заставляя его сорваться с места и срочно вылететь в Сан-Франциско. Как только самолет приземлился в одном з крупнейших городов Калифорнии, за Майклом уже следил детектив местного агентства, тут же получая от меня крупную сумму денег на свой счет в режиме онлайн. На УЗИ сказали, что будет девочка, и уход Майкла сейчас для меня был бы вообще не к месту. Оставаться одной с ребенком хрен знает от кого я тоже не собиралась, к тому же мужа любила, и если какая-то малолетняя пигалица решила, что имеет право разрушать мой брак, то глубоко заблуждается.
Беннингтон поехал по адресу N, в квартиру, принадлежавшую некой Дженнифер Дилан Оакхарт. Не надо обладать проницательностью экстрасенса, чтобы понять, что за Дилан такая, непонятно только, зачем мой муж к ней поехал, бросая меня в очереди женской консультации.
Вернулся Майкл через пару дней, ничего толком не объяснив, но выглядел подавленно, я даже напомнила ему от Тэсс, рассказывая что-то в духе: «а помнишь, как мы втроем…» — таких историй было мало, чтоб мы да втроем, но все-таки они были, и он даже не улыбнулся, погружаясь в свои мысли.

•      •      •      •      •      —      •      •      •      •      •

[ресторан — внешний вид, очки сняла]

Решив, что надо встретиться с этой Дилан и прояснить ситуацию, я взяла билет до Сан-Франциско, отправляя на адрес девушки, который знала из данных детектива, букет красных роз в количестве двадцати пяти штук от имени своего мужа и карточку с местом встречи, на которую, конечно же, приду я. Хотелось верить, что она появится, в ином случае, придется зайти в гости к этой… Оакхарт. Фамилия любопытная, сложно такую забыть. [float=left][/float]
Уютный ресторан в центре города в столь непопулярный для посещений час был пуст. Я зарезервировала один из столиков на крыше, с которой открывался великолепный вид на панораму города. Быстро от сюда не убежать, если захочет развернуться и проигнорировать мою персону, так как… невежливо и вообще, но с другой стороны достаточно безлюдно и уютно для того, чтобы спокойно поговорить.
Дилан я узнала сразу же, как только её невысокая фигурка появилась на площадке верхнего этажа. В жизни на Тэсс она особо не походила, иная походка и манера подавать себя в обществе. Лэндон бы пришла в рваных джинсах с бутылкой дешевого пива в обнимку, эта же девочка выглядит не богато, но прилично.
— Здравствуй, Дженнифер. — Подаю жест рукой, вставая из-за стола, и как только Оакхарт приближается, протягиваю руку. — Майкл просил передать, что не сможет подойти. Я его жена, Сиара Беннингтон. И я бы хотела с тобой поговорить. Ты не против?

[nick]Ciara Bennington[/nick][icon]http://funkyimg.com/i/2mW6M.gif[/icon][info]<div class="lz">Меня зовут Сиара Беннингтон, мне 25 лет. Каждое утро я отправляюсь на телестудию, где работаю ведущей молодежной передачи. </div><div class="lzlove">❤ люблю пилота</div>[/info][sign]
КТО СЧИТАЕТ МЕНЯ ДЕРЗКОЙ И ВЫСОКОМЕРНОЙ, СДЕЛАЙТЕ ВЫВОДЫ О СЕБЕ,
НОРМАЛЬНЫМ ЛЮДЯМ Я ВСЕГДА УЛЫБАЮСЬ[/sign]

Отредактировано Ava B. Stranger-Silber (2017-01-03 16:34:39)