♫  H u r t s   –   H e l p
[float=left][/float]«Титаник», «Спеши любить», «Дневник памяти», «Город ангелов», «Дорогой Джон», ещё около десятка подобных фильмов, несколько упаковок бумажных платков и ведерко шоколадного мороженного - этого оказалось недостаточно. Сердечко все ещё обливалось кровью при малейшем воспоминании о Нём. Если на чистоту, то оно было разбито на тысячи крошечных кусочков. Миллионы миллиардов тысяч кусочков, соединить которые не было ни малейшей возможности. Даже разводясь с бывшим мужем, я не чувствовала себя настолько разрушенной внутри (я просто чувствовала вину за него, его вину передо мной то есть). Я распадалась на части и падала в пропасть одновременно. Внешне, к счастью, это проявлялось только излишней молчаливостью, когда обычно я была супер-болтушкой, и стойким плохим настроением, перебить которое не мог даже заводной британский поп-рок. Если честно, в моем iTunes правил Том Йорк и его бессмертная песня о ничтожных червях. Любая влюблённая парочка на моем пути по улочкам Сан-Франциско априори становилась ненавидимой, и я представляла, как у них происходит расставание, подобное той сцене на Рождество. Ох, мне, пожалуй, не забыть этого. Страшный сон, ночной кошмар, абсолютное, полное ощущение пустоты. Я рыдала всю ночь. Даже взяла больничный на два дня. Выходить из комнаты не хотелось от слова совсем. Брианна даже начала беспокоиться. Кстати, тогда я и поняла, что мне бы пора съезжать от старшей сестры, отправляться в одиночное плавание. Одиночное - это описание моей жизни в принципе. Только вот я подумала, что нашла "того самого", кто смог бы ужиться со мной, любить меня, опекать, заботиться, хотя бы просто быть рядом, как все обратилось пеплом. Пеплом моих истлевших ожиданий.
Неожиданное знакомство с Эйлин сделала все еще более странным. Мы оказались похожи чем-то, но она была взрослой женщиной, а я "ребенком". Самая я, конечно, считала себя взрослой, но вот Коул не считал. Точнее, рядом с ним я превращалась в 16-летнюю девчонку, влюбившуюся в еще достаточно молодого для подобного отца лучшей подруги. То, что я узнала от Эйлин о прошлом этого мужчины, еще больше укрепило меня в мысли о том, что я ему не нужна. Он был нужен мне. Но мне самой казалось, будто я для него - просто отражение, воспоминание о той, кого он так любил. Я была похожа на его жену: рыжеволосая, довольно высокая, даже в чертах лица была некая схожесть. Эйлин показала мне ее фото тогда, на приеме у мэра. Она даже заметила, что такая как я вполне могла быть Коулу по душе, чисто внешне хотя бы, стопроцентное попадание в типаж, так сказать. Где-то неделю у меня не выходило эта мысль из головы. А потом... Я просто отпустила все мысли. О Коуле, о его почившей жене и дочери, о невозможности отношений между нами. Но каждый раз, когда я случайно (на самом деле, не случайно, но это, конечно, я никому не скажу) замечала в окне силуэт этого мужчины, бредущего домой после работы, мое сердце замирало. Маленькая глупая влюбленная девочка, караулящая объект своего воздыхания у окна, на всякий случай стоя за занавеской, дабы он не увидел.
Чуть ли не каждое утро этих трех недель ада я говорю людям: "Доброе утро!". Мой голос разносится эхом по радиоволнам. Я всегда надеюсь, что кто-нибудь, услышав это приветствие, улыбнется. В последнее время "кто-то" был не абстрактным, а вполне конкретным, реальным, живым человеком. Детективом полиции. Человеком, в которого я была безудержно влюблена. Человеком, который не был влюблен в меня. По крайней мере, мне это дали понять достаточно хорошо. Так хорошо, что ударная волна от его слов до сих пор настигала меня и отбрасывала куда-то в глубин самобичевания. Я не могла избавиться от его образа в голове, от его запаха, воспоминания о котором преследовали меня постоянно, от его грустной улыбки, от его уставших глаз. За эти три недели я, наконец-то, поняла и приняла тот факт, что я влюбилась. Впервые по-настоящему влюбилась.

‘ C a u s e   I   k n o w   w h a t   I ' v e   b e e n   m i s s i n g
A n d   I   k n o w   t h a t   I   s h o u l d   t r y
B u t   t h e r e ' s   h o p e   i n   t h i s   a d m i s s i o n
A n d   t h e r e ' s   f r e e d o m   in   your   eyes

I ' m   s i c k   a n d   t i r e d   o f   b e i n g   a f r a i d
I f   I   c r y   a n y m o r e   t h e n   m y   t e a r s   w i l l   w a s h   m e   a w a y
B u t   w h e n   I   h e a r   y o u   c a l l   m y   n a m e
I   w h i s p e r   t h e   w o r l d   t h a t   I   n e v e r   t h o u g h t   I ' d   e v e r   s a y

Идея переехать замигала ярлычком "Важное", когда парень Бри впервые остался у нее на ночь. Сестра думала, что я сплю, но спать мне, разумеется, было некогда, ведь ночь - лучшее время суток для страданий под грустные завывания солиста Muse или Placebo. Куда идеальнее было бы наслаждаться при этом видом города и залива с холмов, но я и так слишком часто появилась в Твин Пикс, чтобы посмотреть за тем, как на небоскребы и Голден Бридж падает туман, и даже вездесущие туристы не мешали мне плодить вокруг себя споры грусти. У Бри же наоборот было множество поводов для радости. Например, влюбленность. Я физически не могла находиться с ней рядом. Меня бесил ее мечтательный взгляд, постоянно уткнутые в телефон глаза и эта глупая улыбочка. В общем, сестра перешли в разряд "ненавидимых", тех самых, вид которых приводил меня в состояние, противоположное восторгу. Конечно, переехать стоило раньше, потому что Бри иногда брала на себя роль Большой мамочки, но сейчас в переезде я нуждалась куда больше. Совершенно случайно мне попался вариант небольшой двушки в старом викторианском доме с гаражом и задним двориком. Больше всего меня поразило, что дом был огромным, а квартир в нем - безумное количество, но цена вполне устраивала. Поэтому дом 501 на Капп-стрит в Мишн Дистрикт стал и моим домом. Небольшая квартирка была мне по душе. Заехала я туда всего три дня назад, поэтому вещей в новом доме было не много, от чего каждый раз становилось не по себе, будто я в квартире Коула: заместо кровати матрас, посуда из икеи, мало света. Но мне было все равно комфортно. Это было мое место, только мое. Наверное, каждому человеку нужен такой угол, только его, где будут вещи, которые нужны только ему.
День изо дня я старалась обживать квартиру. Но кровать все еще не купила. Я тратила на переезд слишком много сил, чтобы вспоминать о мужчине, который разбил мое сердце. Зачем-то я купила небольшой телевизор. Возможно по тому, что он создавал иллюзию не_одиночества. Дом - работа - дом. По ящику новости о маньяке, на работе - тоже. Кажется, этот парень действительно был монстром. Как-то наткнувшись на репортаж об очередном убийстве, я пыталась высмотреть в лицах полицейских того самого полицейского, но безрезультатно.
Суббота. Вечер плавно опускается на небольшой парк Алиото, который видно из моих окон. Я готовила пасту с курицей и грибами, зачем-то на несколько порций, хотя ем я дома только по выходным, а завтра уже воскресенье. Телефон запиликал стандартной мелодией, а на дисплее высветилось щекастое лицо старшей сестры. Судя по голосу, она была расстроена, обеспокоена и даже немного взбешена. Она говорила что-то о Коуле, спрашивала, зачем ему понадобился мой адрес и зачем я понадобилась ему. Я ответила, что это не ее дело. И положила трубку. Поставила телефон на беззвучный режим. Объяснять Брианне что-то о моей личной жизни больше не входило в планы. Я решила, что она просто издевается надо мной, откуда-то узнав о Вашингтоне. И продолжила готовить ужин. Не понеслась одеваться или краситься. Нет. Для меня ее слова были провокацией. Я знала, что он не приедет.
[float=right][/float]Единственное, что меня заставило вернуться в реальность, это его голос. Я подняла трубку домофона и после нескольких моих вопросов он произнес свое имя. Мне было слишком спокойно. Я просто открыла дверь, без вопросов. Дверь квартиры тоже оставила открытой. Я не боялась его, не собиралась его выгонять. Тем более, если Коул пришел, то у него были основания. Я посыпала корицей молочную пенку в кружке с кофе. Паркет скрипнул, заявляя, что в доме гость. Прежде, чем обернуться, я почувствовала его запах - табак, одеколон, и еще алкоголь. Я смотрела в его глаза и улыбалась - глупая влюбленная девчонка. Мое сердце билось, я глубоко дышала, не в силах скрыть волнение. Мои глаза медленно закрываются. Один. Два. Три. Открываются, но он все еще здесь, стоит и смотрит, будто не в силах отвести взгляд.
- Я скучала по тебе, - тихо говорю и несмело улыбаюсь.
По телу разливается сладкое чувство спокойствия, как и всегда рядом с ним. Он был пьян, я увидела это в его глазах и неловкому покачиванию из стороны в сторону, но мне было плевать. Коул стоял сейчас и здесь рядом со мной. Как мало нужно было мне, чтобы почувствовать себя счастливой. Он делал меня счастливой просто будучи рядом.
- Ты пьян, - выдавливаю из себя слова, но с губ не сходит та самая улыбка, за которую я еще недавно проклинала сестру, - Надеюсь, ты ехал на такси?
Да, я волновалась за него. Нет, я не собираюсь это оспаривать. Говорить, что он мог покалечить или убить кого-то, до кого мне не было дела, прикрываясь тем, что дело есть. Мне было дело только до него. Вот и все.
- Зачем ты тут? - Спрашиваю я, не давая дать ответ на предыдущий вопрос.
Ведь это было куда важнее. Зачем он тут? Еще раз сделать мне больно? Еще раз разбить то, что уже разбито? Я не могла даже подумать, что он мог приехать по тому, что волнуется за меня, что неравнодушен ко мне, что я для него значу не меньше, чем он для меня. Ведь он все сказал. А я привыкла верить Коулу.