Я выхлжу на улицу, и тут же Буллит до упора натягивает поводок-катушку, и мое плечо едва не вылетает из сустава, приходится подключить вторую руку. Теперь я вовсе рискую остаться без обеих, потому что этот неугомонный кабель уже чует место, где можно пристроиться для своих ежедневных собачьих дел. По-настоящему меня сможет понять только человек, который хоть раз выгуливал собаку таких размеров. Я понимаю, что сама виновата, нужно было раньше выходить, с учетом того, что Булли уже давно поднял скулеж, но были дела поважнее. Дождалась наконец того звонка... И теперь у меня есть нужный адрес. Давненько дела не шли так продуктивно.
Солнце слепит прямо в глаз по касательной. Приходится щуриться, и все бы ничего, если бы не железная ограда, вдоль которой проходит дорога к парку. Я иду, а все, что вижу перед собой попеременно окрашивается то в теплые красные, то в холодные синие оттенки, словно кто-то накладывает фильтры, как в каком-нибудь Фотошопе. И все это с бешеной скоростью. Замедлить шаг не получается, так как Буллит снова рвется куда-то вперед. Ощущение, что у меня вот-вот случится эпилептический припадок. И только на последних ярдах этого адского пути мне приходит в голову гениальная идея сделать импровизированный козырек из ладони. Невесть что, но хоть какое-то облегчение для изнасилованных солнцем глаз. Определенно, в это время больше никогда не буду выгуливать собаку.
В парке уже достаточно народу. В основном такие же неудачники, как я. Тем не менее, нахожу свободную лавочку и спускаю хвостатого друга с поводка. Он у меня воспитанный мальчик, так что можно позволить себе такую вольность.
Напротив меня сидят двое: юноша и девушка. На вид им не больше двадцати, а на деле, бьюсь об заклад, и того меньше. Они полностью увлечены друг другом и не замечают никого вокруг. Ловлю себя на мысли, что не только с пристрастием разглядываю парочку, но и гадаю, с кем из них охотнее переспала бы. В итоге прихожу к выводу, что однозначного ответа на этот вопрос дать нельзя, так как одних внешних данных недостаточно для полноты картины. Кривая усмешка растягивает мои губы. Должно быть это не очень симпатично, впрочем, какая разница, когда находишься в тени, и на тебя никто не смотрит.
И о чем только не приходится думать, чтобы только не о работе. Я установила для себя четкие рамки, за которые стараюсь не переступать, но всякий раз незримые баррикады, выстроенные путем долгого самовнушения, рушатся, и я остаюсь один на один с роящимися в голове мыслями. Они и правда похожи на ос - иногда пугают, но чаще просто раздражают. И только когда я, наконец, добираюсь до ноута все встает на свои места. Порой, мне даже кажется, что все дело в том, как монотонно шумит вентилятор где-то внутри корпуса. Впрочем, это конечно же не так.
Как бы там ни было, сейчас у меня нет возможности привести мысли в порядок. Я знаю, что могло бы хоть немного отвлечь, но я бросила. Больше никаких сигарет. Я слишком долго держалась, чтобы вот так просто, без видимой причины сорваться. Подзываю Буллита, который несется на меня со скоростью товарного поезда, и пристегиваю его к поводку. Мы гуляли дольше обычного, должна же я искупить свою вину за поздний выход. Ах да, нам нужно еще кое-куда заскочить. Я шарю в карманах пальто в поисках клочка бумаги с адресом, чтобы убедиться, что держу путь в нужном направлении. У меня всегда возникали некоторые проблемы с топографией, поэтому стараюсь гулять как можно больше, ведь сложно заблудиться в знакомой местности.
Да, я думала дорога займет меньше времени, но грех жаловаться, а Буллит так вообще счастлив до усрачки. Осталось только улицу перейти. Судя по-всему это оно: серое, немного отталкивающее внешне здание. Или мне так только кажется, потому что я знаю о нем немного больше того, о чем может рассказать фасад?
Рэб настоятельно советовал держаться от этого места подальше. Плохо же он меня знает, если полагает, что я прислушаюсь к подобному предупреждению. Оно скорее имеет прямо противоположный эффект. Это определенно что-то важное. Дело, где фигурирует хотя бы один труп - а это только тот, о котором мне известно - не может быть проходным...
Я стою напротив входа, ничем не примечательного входа. Никаких вывесок, ничего, что говорило бы о том, что происходит за этими дверьми. Но я понимаю, что это то самое место - не знаю, по каким таким признакам - но это точно оно, и мои пальцы крепче сжимают поводок Буллита. Еще один притон, где больные на голову людишки выпускают наружу своих демонов. Сегодня вечером я буду здесь.

***
Это было не легко. Попасть на подпольные бои такой, как я. Пришлось мобилизовать все свои способности, в том числе и актерские. Однако все самое сложное позади, и я собираюсь вот уже в пятый раз посетить эту помойку. В конце концов, уже обещала матери того мальчонки, из-за которого все и началось, что попробую докопаться до истины. Тем более, что уже так глубоко влезла в это дерьмо. Вот только доказательств как не было, так и нет.
Энергетика на этих сборищах аутистов и извращенцев, которые не знают, куда деть свои денжата, похлеще, чем на концертах Джима Моррисона в далеких семидесятых. Поэтому от части их можно понять... Я прихожу в ужас от мысли, которая только что промелькнула. Я пытаюсь оправдать их. Нет же, ни в коем случае!
Умываюсь, словно пытаюсь смыть с себя весь негатив от подобных размышлений, и придаю своему виду как можно больше небрежности. Беглый взгляд в зеркало - ну, настоящая наркоманка! Может я выбрала не ту профессию, и стоило податься на театральное? Усмехаюсь своему отражению. Боковым зрением замечаю темную тень Буллита.
- Не смотри на меня так, дуралей, ты же знаешь, я не на долго, - заверяю я его и треплю по холке.
Хватаю рюкзак с крючка и выскальзываю за дверь, не позволяя последовать за собой своему четвероногому другу.