Шумная вечеринка была в самом разгаре. Откуда-то доносилась музыка, многие смеялись и веселились, фактически смех разливался по всему помещению повсеместно и не оставлял ни одного уголка мира и спокойствия. Во всей этой шумихе и затерялся Виктор, он сам не понял как с раста концерта, что закончился в полночь, он отправился дальше тусить с музыкантами, он уже не помнил сколько выпил, и понятия не имел, что это за девушка, что сейчас с такой настырной приветливостью старается поправить его воротник, трогая шею и грудь. Голова у парня не болела, но плыла, а если точнее, то плыло все вокруг. И девушка эта, что сидела сейчас рядом, ужасно раздражала, так что,  убрав ее руки от себя, он лишь встал, слегка покачиваясь, и отправился на улицу, осознавая лишь то, что этот притон – единственное место, где он сейчас может остаться.  Ссора с девушкой была сильной, он помнил, что они поругались из-за ерунды, но так же понимал, что эту ерунду им не разрешить никак, а от того, что он все еще не помирился с Чижом, на душе и в кармане было хреново.
Он сам толком не помнил, как дошел до ее дома. Ему хотелось лишь погулять, хотелось просто проветриться от всей этой алкогольной тусовки, хотелось немного отдохнуть и вернуться назад, на свое сегодняшнее место сна и хотя бы какого-то релакса, но ноги решили привести его сюда. Сюда, к дому Ярди. Он знал, что это плохая идея. Он знал, что эта идея просто нереально отстойная, но других у него не было, и просто позвонил в дверь.
Звонок отдался звуком где-то в другой части головы, от чего Кот резко вскочил на кровати. От столько быстрого движения голова его тут же заболела, да так нестерпимо, будто бы кто-то воткнул ему копье в висок. Он был рад, что все это только сон, и не открывая глаз, массажировал пульсирующие виски, что не давали ему спокойствия. Это состояние казалось ему катастрофичным, и предполагая, что он заснул где то в комнатах после вечеринки, ему не слишком-то хотелось открывать глаза. Наверняка где-то рядом спят голые мужики, а возможно рядом кто-нибудь и наблевал. Это не редкость для таких мест, так что парень просто приводил сознание в порядок, после чего все же приоткрыл один глаз, и то, прищуриваясь – он знал, как сейчас отреагирует его организм на яркий свет из окна. Свет действительно был безумно ярким, так что парень лишь вновь айкнул про себя, стараясь раскрыть глаза тебе куда более аккуратно, но как только его зрение начало фокусироваться на предметах в комнате, глаза ему пришлось раскрыть так широко, что в голове вновь взвыла какая-то труба, бьющая в виски. Черт возьми. Это квартира Ярди.  Медленно поворачивая голову, Кот обнаружил рядом и саму хозяйку квартиры. Боль словно бы отступила, при осознании того, что случилось, что было и к чему все это приведет. Сам того не замечая, парень начал начать головой, прищуриваться, словно надеялся, что все это пройдет, словно туман рассеется, но девушка спокойно спала на подушке рядом.  Кот удрученно вздохнул. Это могло означать все, что угодно, но это не было хорошо. В конце концов, он еще думал помириться с девушкой. Не то, чтобы они смогли бы все же стать лучшей парой года, но попробовать вновь, а после, если не выйдет, остаться друзьями ему хотелось. Сейчас все сломалось. Он переспал с Ярди, и это меняло все. Если, конечно, она действительно воспримет это именно так, как он думает. Он знал ее. Ему казалось, что знал. Он надеялся, потому что тогда он хотя бы примерно сможет прикинуть ее поведение, ее повадки и дальнейшие реакции на вещи, что он будет делать. Это все сводило его с ума. Он все же переспал с Ярди, и даже не помнит этого. В какой-то момент он все же понадеялся, что у нее просто нет других плоскостей для сна, и на самом деле они просто разделили кровать, но отодвинув одеяло, и увидев обнаженную грудь, вопросы отпали сами по себе. Его собственные трусы лежали где-то на полу рядом с кроватью. Это провал.
Кот наскоро вскочил и оделся, головная боль хоть и мучила его, уже не могла перебить его собственных мыслей. Он был в панике. Больше всего на свете ему не хотелось портить отношений с Ярди, потому что… потому что их отношения всегда были не простыми, и возможно, он всегда хотел вернуться к ней, но знал, что этого нельзя делать, что лишь испортит то, что и так досталось тяжелым трудом. И что же теперь? Он все сломал? И даже не помнит этого? Отправившись в ванну, Виктор несколько раз умылся, позже, сидя на краю ванной, даже решил принять душ, потому что остатки вчерашней пьянки слегка оставались в его внешности. Нацепив белый довольно большой халат, он вышел на кухню, где уже стояла Ярдена. Неловкая пауза и оцепенение захватили помещение. Ему стало жарко, а после холодно, но Виктор надеялся, что это лишь последствия попойки, а не переживания за то, что будет прямо сейчас. Кот плохо представлял себе, что сейчас скажет девушке, и еще хуже представлял к чему может в итоге вывести этот разговор, так что закусив губу и слегка разлохматив мокрые волосы, он уселся на стул и довольно обыденным тоном спросил
- что на завтрак? – он не представлял себе, что ей говорить. Пожалуй, он знал, что сказать почти любой девушке, с которой просыпался, но это была его Ярдена. Некогда его. И это было сложно. Он помнил, как когда-то бился о стену ее холодности, помнил, как хотел проводить с ней каждый миг своего свободного времени, помнил, как тратил кучу денег на такси, чтобы приезжать к ней в свободные часы с работы и уезжать попозже, помнил все это, и в то же время помнил, как охладел к ней в итоге, какой она стала ласковой и нежной и как ему уже не было этого нужно. Он помнил все, а от этого ему становилось лишь хуже.
- во сколько я вчера пришел?  если честно, ноги сами привели меня к тебе – он хотел сказать что-то хорошее, потому что не представлял как она будет реагировать на плохое
- спасибо, что впустила. Я… сейчас оказался в довольно сложной ситуации. Поругался с Лешеком – это было важно. Она знала, как много для него значит дружба с Чижом, а потому решил сразу говорить о том, что может вызвать в ней жалость или сожаления, быть может в таком случае ему удастся хоть немного сгладить углы.
- мы разъехались. Из-за этого. Совсем. Мне пришлось жить у девушки, с которой я встречался, но и она меня выперла, разошлись - тут он усмехнулся - в итоге думал ночевать на квартирнике-вечеринке, но ноги привели к тебе – тщательно подбирая слова, Виктор следил за тем, чтоб его выражения не были грубыми и не прозвучали как-то не так. Он очень трепетно относился к Ярдене и теперь слишком корил себя за сделанное, чтобы еще и сказать что-то не правильное.

Состояние потерянности словно исчезло. Кот здраво видел теперь, очень ясно, как практически никогда, насколько сильно переживает происходящее девушка. Как трясутся ее руки, как покрывается тело незаметными, едва видными крапинками мурашек,  как нервно она, словно сама того не замечает, скидывала волосы от лица, прятала глаза, бегая ими по всей комнате. Он давно не видел ее в до того закрытой позе, она словно вся хотела от него спрятаться, словно хотела укрыться чем-то невидимым, чтобы и самой пропасть отовсюду и безмолвно наблюдать. Все это в ней привело его в еще большее состояние растерянности, но параллельно он испытывал непонятную радость, и вероятно, даже восторг из-за того, что теперь открылось его взору. Он и представить не мог себе настолько серьезную небезразличность к нему теперь, ему даже в голову не приходило, что всего лишь одно его появление может заставить стаю гусиных лапок выскочить на прогулку по ее телу. Он автоматически отметал идею, что ей холодно, которая сразу же пришла к нему в голову, разгляди он мурашки – в помещении было довольно жарко из-за жарящихся блинчиков. Ярдена была неравнодушна, спустя столько времени, столько лет, он смотрел на нее почему-то теперь с улыбкой, и хотя ничего из того, что было ночью он вспомнить был не в состоянии, теперь стало куда более понятным то, отчего они все же проснулись в одной кровати. Тут все еще все сложно. В их отношениях как бывшей пары все еще все сложно. - Ярди – он произнес это недовольно, хмурясь, и глядя на растекающийся по полу джем. Она хоть и поставила тарелку с блинчиками на стол, Коту теперь было не до нее, эта женщина умудрилась так нервно и скоро пытаться собрать осколки, что буквально в ту же секунду порезалась. Глаза словно бы сами закатились. Кот любил это качество в Ярдене, она совершенно не умела скрывать своих эмоций, и когда ей действительно было плевать на него несколько лет назад, он знал это лучше всех остальных, а потому, вероятно, ему и было от этого только тяжелее. - отойди – на пальце появилась тонкая полоска ярко алой пульсирующей крови, и голос Виктора стал серьезнее. Можно было бы даже сказать, что он немного прикрикнул на нее, но этот выпад был недостаточно громким. Он довольно быстро вскочил и потащил растерявшуюся девушку к раковине, тут же включая холодную воду и заставляя ее держать руку под водой. Она явно не ожидала такой прыти со стороны парня, а потому не слишком-то мешала ему помогать ей. Сам он полез в коробку, где быстро нашел аптечку, в которой было все необходимое в данном случае: перекись водорода, пластырь и ватные тампоны. При этом парень до того быстро орудовал в аптечке, что можно было решить, будто бы он сам покупал все это некогда ранее, и сам закладывал в конкретно эту аптечку. К слову, некоторые препараты он действительно ранее покупал и оставлял тут, зная насколько Ярди любит попадать в приключения. Именно он притащил сюда специальный гель, помогающий буквально от всего, начиная с зуда от укусов и заканчивая ожогами средней степени. Виктор немного сбавил шаг, подходя к ней, и сжал зубы, что стало заметно на его напряженном лице.  - дай руку – он откашлялся, хотя не был болен, просто что-то ужасно першило сейчас в горле, а если точнее, что-то встало в горле комом, и возможно, это было точно такое же волнение, как несколько минут назад – у нее. Ее рука была холодной от долгого потока воды, и аккуратно наливая перекись на ватный тампон, Вик прижимает место пореза, глядя лишь на ее руку, и стараясь так и не смотреть ей в глаза. Они находились слишком близко, он явственно чувствовал ее запах, и все это казалось и правильным и неправильным одновременно. Остановив кровь перекисью, он все так же молча наклеил на палец девушки пластырь, а после оставив ее стоять около раковины, схватил мусорное ведро и губку, и сначала убрав растекшееся варенье, наконец собрал все осколки, после убрав ведро обратно. А ведь дома он был лентяем и не любил убираться, да-да, терпеть не мог убираться, но когда кто-то близкий получает маломальскую травму в попытках что-то убрать, Кот не может оставаться  в стороне. Это не правильно. - пол еще нужно будет вымыть, он все-таки слегка липкий. – Виктор начал активно намывать руки с мылом, словно бы и забывая о том, что они говорили о важных вещах. Ему не хотелось возвращаться к предыдущему разговору, ему не хотелось снова с этим соприкасаться. Он не понимал, хочет ли что-то вновь попробовать здесь или все же это была чудовищная ошибка, которая снова испортит их отношения и отдалит их друг от друга на неопределенное время. ему не хотелось снова думать об этом прямо сейчас, потому что принимать решения было слишком сложно, а сделать это быстро фактически нереально, однако нужно было хотя бы что-то сказать.
- Ладно. Ладно, мы же близкие люди, верно? Мы же достаточно хорошо относимся друг к другу, чтобы говорить правду? – он протер лоб, который вдруг показался ему слишком горячим и снова посмотрел на девушку
- я не планировал к тебе идти. И не просил кого-либо оставить меня у себя. Просто думал остаться на месте тусовки, переночевать там, а после принять душ в театре или что-то вроде того – он смотрит в сторону, но понимает, что это вряд ли поможет ему, и вероятность того, что он просто сейчас пропадет с этого самого места и окажется где-то еще – крайне мала.
- но я напился и пришел к тебе. Я не знаю, почему именно к тебе. Наверное… наверное это подсознательное, но у меня не было плана идти к тебе специально, и уж будь уверена, я бы не хотел обидеть тебя, мне дороги наши отношения. И ты дорога. Просто…  это как позвонить бывшей, которая все еще сидит в твоей голове, а потом извиняться на утро. Только я не позвонил. – он отошел к двери кухни, облокачиваясь на дверной косяк, и неожиданно разозлился. Он разозлился очень явно, его лицо сложно пылало, заставляло смотреть на себя, глаза горели, а слова вырывались сами по себе
- Да и хватит уже, боже, как будто мы оба не знаем, что что-то да значим друг для друга. Но я все еще не уверен, что мы сможем стать парой, потому что ты знаешь как это было в прошлый раз.  Я не смог влюбиться ни в одну девушку из всех, кто со мной был, я не смог стать даже на минуту таким, каким был с тобой. И Ярди, во мне это останется, пока я не найду другую любовь, это никуда не денется, и когда я буду напиваться, в моей голове будешь ты, а не, как ты выразилась, фанатки. Не неси чушь, я  не нашел никого, кто смог бы мне тебя заменить, и отчего ты пытаешься выпытать от меня, чего же я хочу, мне не ясно. Я не знаю чего хочу. Я хочу тебя так, чтобы у нас все было нормально, только это кажется мне невозможным, или я хочу влюбиться в другую, в ту, с которой будет возможно и реально. Только я не знаю, где же мне искать эту женщину, что сможет увлечь меня достаточно. Я не понимаю этого и иду к той, которая влечет. Но это не правильно. Это не правильно, я знаю. Ты права. – он неожиданно остановился, отдышался, и словно понимая, что только что выпалил, опустил глаза, начав довольно часто моргать.
- мне лучше уйти – сделанного не изменить. Он понимал, что они все равно бы поругались. Она бы в любом случае не дала бы ему уйти без истерики, и словно заранее защищаясь, он скинул на нее кучу своих мыслей, кучу того, что он прятал.

Напряжение росло. Она искренне злила его своими словами, искренне вызывала непонимание и даже гнев. Извиняться за то, что мы вчера переспали? Так кто, черт возьми был в стельку пьян, кто из нас ничего не понимал и абсолютно ничего не помнит сейчас? Он был невероятно зол и не мог даже представить себе того, что было в ее голове, как сильно она переживала историю предыдущей ночи и как много эта ночь могла для нее значить. Он понимал лишь то, что не смотря на свою к нему предрасположенность, это она дала ему войти в помещение, она сама впустила его и дала сделать то, что было сделано, он знал себя и отлично понимал, что будь он хоть немного груб или слишком приставуч, она бы давно вырубила его и оставила отлеживаться, но они переспали, они переспали не просто потому что он пришел и так вышло, они переспали, потому что она тоже этого хотела и почему он теперь должен был извиняться перед ней? Его предыдущие мысли словно унеслись, его сожаления перестали иметь место быть, он все это откинул, обвиняя теперь обоих в сделанном, и отныне был уверен, что он прав.
Кот уже даже думал начать отвечать на ее слова и ругаться в ответ, но не успел сказать и слова, когда Ярди снова понесло, когда она снова начала говорить и теперь ее слова были куда сложнее переносить и воспринимать, нежели предыдущие, она была безжалостна, она говорила такие вещи, что заставляли его всего сжиматься внутри, и в какой-то момент сам Виктор почувствовал волнительные приступы тошноты, сродни тех, что ты чувствуешь, когда впервые выходишь на сцену или играешь за сборную команды школы. Он чувствовал огромную ответственность, но совершенно не понимал, что с ней делать. Она выводила его из себя и теперь, после такого жаркого, страстного и безумного признания, он хотел и убегать от нее и целовать ее саму и все это делать вместе, а лучше чтобы его сознание бежало к чертям, а тело оставалось тут. Он понимал, что на этом все сломалось окончательно, понимал, что лодочка их приблизительно хороших отношений навсегда утонула и теперь что-либо ввернуть будет просто не возможно. Он психовал, он злился, он был без сил. Все это утро оказалось для него слишком сложным, все эти новости слишком неожиданными, он не был готов принять хоть какое-то решение, но она вцепилась в него слишком сильно, ее глаза так ярко блестели злостью и обидой, что он не мог отвести взгляд, а щеки пылали румянцем, делая ее лишь красивее и опаснее.
- хочешь узнать что я буду делать дальше? Да я понятия не имею, что буду делать дальше – он все же не сдержался и начал кричать на нее в ответ. Это было шумно, было неправильно и позже он миллион раз пожалеет об этом, но сейчас его было невозможно остановить
- я без понятия, потому тоже люблю тебя, только вот загвоздочка, тебе вечно нужно то, что тебе не принадлежит, Ярди. Я весь был твой, для тебя, я все для тебя делал, я старался быть для тебя лучшим, и что? Что в итоге? Тебе было плевать. Тебе было абсолютно плевать на меня и мои старания, ты ничего не ценила, ничего не видела, ты была крайне самодостаточна, помнишь? Зато как только я начал немного отходить от этих своих чувств, как только начал жить для себя, я резко стал для тебя любимым и обожаемым, мне не хочется таких отношений, Ярдена, ты понимаешь? Ты уверена, что твои чувства не проебутся сразу же, как только я начну относиться к тебе с нежностью и вниманием, ты уверена, что тебе не станет похуй, как только я захочу проводить с тобой все время? Ты можешь гарантировать мне это, можешь обещать, что между нами теперь все будет иначе, потому что я не верю в это после прошлого раза и не хочу дважды наступать на те же грабли. Ты довольна? Я достаточно тебе сказал? – он убрал ее руку от себя и отодвинув ее, уселся за стол.  Он понимал, что уже не любит ее так, как когда-то любил и, вероятно, уже не станет бегать за ней так, как бегал когда-то. А ему хочется быть романтичным, хочется быть влюбленным, и пожалуй, это именно та самая настоящая причина, почему они все еще не вместе. Потому что он не думает, что сможет еще раз влюбиться в нее так сильно, как раньше, он просто напросто боится, что та единственная, кого он любил однажды уже не сможет вызвать в нем те же чувства, но само собой, он не сумел сказать ей этого – предложил другую причину, ту, что когда-то действительно имела смысл. Пожалуй, это было очень не честно по отношению к девушке, да и еще с учетом того, что фактически, скажи она сейчас, что все будет иначе – и вот они снова вместе. Он понимал, что погорячился. Он признался ей в любви, которая уже давно звучит в его голове иначе, и то, что притягивало его к ней не было той безумной любовью из прошлого. Он не знал, что делать с этим, а главное, зачем он сказал все это. Кажется, еще немного, и его голова взорвется. Возможно, он в самом деле сможет почувствовать то, что было раньше, возможно они смогут построить отношения, но он отчего-то никогда не думал, что это действительно возможно на данном этапе. Он слишком привык думать, что эти отношения – призрак, который будет его мучить, но никак не мог подумать, что действительно столкнется с реальным шансом все переиграть. Переиграть тогда, когда ни ему, ни ей будет не все равно. И раз он все же пришел к ней этой ночью, значит это кому-нибудь нужно.
- я серьезно. – он поднял голову. Кажется, он ничего для себя не решил, но он, вероятно, и не решил бы ничего уже. Кот наговорил много лишнего и теперь старался найти в этом хорошее, а хорошее действительно было.
- если ты убеждена, что в этот раз все будет иначе, мы… у нас есть шанс, но если ты заранее за собой понимаешь, что все это бессмысленно, то не стоит мучить нас. Подумай. Это серьезный вопрос, это сложно. Поэтому правда, подумай.

Она начала, и его глаза стали более жестокими. Он помнил себя, еще неокрепшего разумом, еще такого влюбленного и безумного, еще такого молодого, юного, привлекательного, но не понимающего этого. Он был лишь приезжим в этом огромном городе, он старался вести хоть какую-то нормальную жизнь, учитывая, сколько тут все на свете стоит, он предполагал, что проще вообще не обедать, но принести ей цветок вечером, а после вообще не ужинать, но провести это время, выписывая ей стихи и придумывая рифмы. Он не умел быть обаятельным настолько, насколько умел теперь, не был таким ловким и острым на словцо, он был мальчишкой и тогда просто-напросто влюбился. Просто был весь для нее, но этого никому было не нужно. И конечно, нельзя любить одного и того же человека долго, если не чувствуешь от него хотя бы капельку взаимной любви. Он не чувствовал на тот момент. Он не верил, знал, что все это пустота слов, и в ней нет ничего, что могло бы согреть его. Она была безразлична, или максимум, относилась с симпатией. И тогда он уделил время себе, тогда он начал отходить от нее. Конечно, позже она действительно в него влюбилась, но было слишком поздно. Он больше не верил в ее любовь, а теперь что? Теперь он, кажется, снова начал доверять ей, сквозь года, сквозь тепло, что она дарила своими руками его плечам. Он начал снова верить в ее слова, но все еще не был уверен, что сможет стать хотя бы немного таким же нежным, как раньше. Тайная старая обида оставалась в нем, он был ей подвластен и самое важное теперь – отпустить ее. Кот слушал молча, он просто сидел и слушал ее слова, просто вникал, просто внимал им, пытался понять, поверить, осознать. Этот разговор мог бы и не случиться, если бы он не напился, этот разговор мог бы не случиться, если бы все было иначе. Но он случился, и теперь Ярди говорит то, о чем он даже подумать не мог. У него было столько девушек после нее, все они были разные, и не смотря на то, что ни одна не вызывала более в нем того безумного чувства восхищения.
Она закончила. Повисла пауза. Кот думал о ней, о себе, о своей бывшей, и даже о Чиже. Ярди удивила его. История с Лолой до сегодняшнего момента казалась ему незаконченной, даже более, ему думалось, что вернуть девушку и вернуться к ней будет просто. А Чиж, Чижа он вспомнил потому, что действительно соскучился по другу, который всегда был рядом и мог дать совет в той или иной ситуации.  Наконец, он, словно бы опомнившись обернулся. Его лицо не выражало злости или негодования, скорее согласие. Он просто посмотрел на нее. Ему не верилось, что она не могла ему открыться ранее, что на это ушло какое-то время, нет, он знал, что это чушь, но глядя на девушку, которой наврал о любви, делал ей скидку за собственное поведение.
- хорошо, Ярдена – он сказал негромко, спокойно и довольно неуверенно.
- если у нас действительно есть шанс, и ты действительно веришь, что твои чувства не пропадут, то мы должны попробовать – он наконец встал, все так же смотря на девушку.
- и если мы действительно хотим попробовать, то ты права, это будет не просто. – он пожимает плечами. Он уже и так наговорил много всего лишнего, это заставляет его сходить с ума, но собираясь с мыслями, он лишь потирает шею.
- я могу какое-то время пожить у тебя? Лола ведь выгнала меня -  ему не было нужно срочно переносить какие-то вещи, нет, просто ему хотелось поскорее смыться отсюда, подумать о том, что он сделал, рассудить это, обсудить с кем-то, кто может просто выслушать и поддержать. Непонимание ситуации было выше всего другого в его голове, он был и рад и катастрофически недоволен и не понимал пока что своих истинных эмоций.
Когда Ярди отпустила его за вещами, они так и не обнялись и не поцеловались. Он пошел молча, растворился в подъезде и быстро вынырнул на улицу, подозревая, что она выглядывает и следит за ним. Это все казалось ему большой ошибкой, ему было страшно, ему было неловко, а главное, он не понимал, есть ли у них действительно хоть какой-то шанс на нормальные отношения или это все полный бред.
- привет – он набрал Лолу, которая довольно скоро взяла трубку. Девушка казалась успокоившейся, конфликт, кажется, был уже не таким ярким.
- как ты? – он хотел спросить ее про свои вещи, но понимал, что это слишком неправильно и невежливо, спрашивать вот так сразу.
- да нет, ночевал на вписках у некоторых хипстеров, ничего особенного – даже в разговоре по телефону он отчего-то пожимает плечами
- Ло, я не думаю, что мне следует возвращаться. Пока что. Ты же понимаешь – его голос становится тише. Кот понятия не имеет, как сказать девушке, с которой только что встречался и, как оказалось, даже не расставался, просто поругался (хотя он-то думал иначе), что теперь он будет жить у другой девушки, что уже нашел ей замену. Язык не поднимался сказать такого, он лишь договорился о том, что зайдет за вещами, так и не сказав девушке, что между ними все кончено.