[float=right][/float]Вы когда - нибудь теряли ребенка? Приходилось ли вам чувствовать тот страх, когда на работе раздается телефонный звонок, оповещающий о том, что родного, любимого, самого дорогого человека на свете больше нет? Приходилось ли держать все эмоции, чувства в себе, говоря всем вокруг "все нормально", когда голос дрожит, а в горле стоит ком, который то и дело выдавит слезы наружу, и тогда все вокруг бросятся тебя утешать, отпаивать чаем с ромашкой, говорить "все хорошо", пытаться тебя отвлечь. Истерика, скорая, успокоительный укол.. Да важно ли это? Ведь Сьюзен больше нет.
Только вчера в дом Элеонор Арендт пришла страшная новость. Ее дочь, тринадцатилетняя Сьюзен Арендт попала под машину. Бабушка не успела пойти за ребенком в колледж, и туда отправили няню, чтобы последняя сопроводила девочку в конно - спортивную академию, которая находилась загородом, недалеко от Сан Франциско. И вот там - то, переходя дорогу по пешеходному переходу, женщина не углядела машину, несущуюся на них с огромной скоростью, а когда заметила, успела отскочить сама. Девочки же не стало в считанные секунды.
Новость эту женщина перенесла смутно, практически не помня несколько часов после того как в редакторском отделе журнала раздался звонок. Ее подозвали к телефону, она взяла трубку, а дальше все как в тумане. Крик, скатывание по стене, слезы, сбивчивое дыхание.. Потом она долго твердила "нет-нет-нет, этого не может быть", когда ее все пытались поднять и усадить в кресло. Ее дорогое, любимое кресло, которое было для нее в офисе чем - то вроде трона. В момент стресса она отметила что кожа на сидении потрепалась, и стоило бы найти новое, чтобы оно лучше.. Нет, чтобы оно не напоминало об этом.. Боже, как больно!
Медики прибыли достаточно быстро. Ей сделали успокоительный укол, и оставили в кабинете, уложив на диван. Там она провела несколько часов, сопротивляясь со сном. Эмоций не осталось, была лишь опустошенность и осознание того, что Сьюзен Арендт отбывает в мир иной. Со всеми своими стремлениями, желаниями и амбициями, оставляя мать одну.

На следующий день Нора уже оказалась у дверей ритуальных услуг, где ей предстояло организовать похороны. Она открестилась от всех, кто желал ей помочь организовать все, дабы женщина еще больше не нарушала свое хрупкое душевное равновесие. Отказалась потому что ей чудилось, будто каждый, кто предлагал помощь, желает поскорее забыть это страшное происшествие. Она же не сможет забыть этого никогда.
Толкнув дверь, Элеонор оказалась в помещении. Об этом ей сообщил приглушенный свет, резкая прохлада, окутавшее тело. Этот день проходил мимо нее, и женщина мало ориентировалась в том, как и где она оказывалась. В редакции ей выделили личного водителя, который целый день катал женщину по вопросам похорон. Теперь же он остался в машине, и женщине пришлось ориентироваться самой. Она мало замечала обстановку, что царила в помещении, особо не следила за тем, что происходило вокруг. Она просто шла по наитию, не поднимая головы в сторону, где стоял стол, а за ним располагался человек. Ей хотелось побыстрее все это закончить, поскорее расквитаться с этими делами. Оттягивала она лишь тот момент, когда гроб опустят в землю, и уже никогда нельзя будет гладить темные волосы, целовать розовые щечки и беспокоиться за будущее дочери.

Подойдя к столу, она села на стул, явно поставленный для посетителей, и начала, так и не поднимая головы: - Здравствуйте, [float=left][/float] меня зовут Нора Арендт, и мне необходимо организовать похороны дочери. - Шумно выдохнув, она наконец подняла глаза, встретив перед собой знакомое лицо. Несколько секунд она молча смотрела на мужчину, сидевшего перед ней. Вряд ли он был спокоен, скорее - озадачен такой глупой и нелепой встречей. Потрясающие обстоятельства для встречи старых знакомых. - Ах, это ты, Марк. - голос ее был тих, но отчетлив. Она чеканила каждую букву, стараясь максимально зациклиться на этом, нежели - на своем горе. При знакомых людях всегда плакать сложнее, поэтому она уже хотела взять себе билет на поезд, ехать далеко - далеко, и выплакаться какому - нибудь первому встречному, что окажется с ней за одним столиком.
Теперь же ей пришлось выдавить улыбку для Марка. В любой другой ситуации она была бы рада видеть этого высокого, статного мужчину, которого она с самой юности находила очень интересным и красивым. Но, интересен он был ей в те далекие времена только как друг, ведь все ее мысли были заняты другим человеком, который и подарил ей такую чудесную дочь. Правда, себя он отправился растрачивать дальше, оставив подругу с ребенком вдвоем.

Сказать, что Марк был для нее другом - это не сказать ничего. Марк был каким - то особенным другом мужского пола, который заслужил доверие Норы с самых первых минут их знакомства. Он учился на пару курсов старше в колледже, и они часто сбегали с уроков, чтобы побродить по солнечным улицам Сан Франциско.
Теперь же они несколько поменялись, у Норы был угрюмый рассредоточенный вид, Марк же явно был растерян сложившейся ситуацией. Тишина немного затянулась, и Нора встретила взгляд Зобриста с настороженностью и некоторой агрессией. - Ну же, Марк, скажи что - нибудь!

Отредактировано Nora Arendt (2016-11-11 19:27:36)