Спокойная размеренная жизнь была ей непривычна и чужда. Работа не приносила той радости, что была ранее, но пока не было других вариантов, нужно было повышать квалификацию и существование было действительно существованием. Мама называла ее Либби, так как считала любимой, папа говорил Элизабетт, так как был строг, а теперь ее вечно звали исключительно по фамилии, так как в офисе почти никто не знал ее имени. Она была живой, ходящей по офису фамилией, которая была никому не интересна. Очередной контракт, договор, проверка мелочей, и новые сутки без сна в волнении о том, как все пройдет, Лиззи слишком уставала от этого. С работы нельзя было уйти даже после окончания рабочего дня, а на саму работу иногда приходилось приходить слишком рано.

Элизабет смотрит в зеркало, она протирает шею влажным платком, после чего аккуратно стирает немного растершийся под глазами карандаш и снова смотрит на свое уставшее, изнуренное лицо. Ей надоело. Она знала, что ничего не добьется здесь, знала, что этот путь никуда не ведет, но сейчас у нее нет другого выхода. Если она бросит эту работу, у нее не останется никакой. Если она решится остаться, у нее не будет жизни как таковой. Когда ты находишься где-то на краю, очень хочется схватить кого-то и кинуть с обрыва этого кого-то. Пусть пустота забирает кого-то, но не тебя. Нет? разве у вас не так? ну ладно, но у Либби именно так. Она оказалась в хреновой ситуации и искала виноватых, хоть кого-то кроме себя самой, не желая принимать того, что ее жизнь – это ее выбор. Это итог череды ее собственных поступков. Она в любой момент может вернуться к родителям, но примут ли они Юджина? Нет, не примут. Захочет ли он сам с ними знакомиться? Точно нет. У нее даже нет какой-то поддержки с его стороны просто потому, что они не встречаются. Пожалуй, находись они в отношениях, все было бы проще, но на ее «ухаживания», что больше были похожи на тыканье носом в стену, особенно учитывая то, насколько сейчас Элизабет была не милой и не ласковой, он не отвечал. Пожалуй, не ей судить его, но сейчас Макконахи была нужна помощь. Хотя бы какая-то, и глядя на свое лицо, она все же решает еще раз умыть лицо платочком, и возвращаться в офис. В туалете был слишком тусклый свет из-за которого ей хотелось вздремнуть. Конечно, в жизни с Юджином была масса плюсов. Для начала – он был рядом. Глупо конечно, но это самый важный для не плюс. Когда ты кого-то любишь, тебе не хочется видеть кучи недостатков, но даже когда ты все же смотришь на них во все глаза и понимаешь, что они существуют, это вовсе не означает, что ты перестанешь любить его. Так уж по крайней мере у Либби. Она никак не могла выкинуть его из головы, и теперь, когда он вновь живет у нее в качестве друга, ее мысли вновь и вновь возвращались к нему. Проблема была в том, что для того, чтобы ей уйти с этой работы и пойти на другую, ей нужно было сначала найти другую и еще две недели бесплатно туда ходить. Неоплачиваемый период никто не отменял, и это было самым отвратительным. В тоже время за квартиру нужно было платить, тем более, что и на питание и хотя бы на какую-то одежду нужны были деньги. Получается замкнутый круг. Она не может уйти с работы из-за того, что у нее нет денег, но и нормальной жизни с этой работой она никогда не увидит. Супер существование, больше даже сказать нечего. Элизабет наконец выбрасывает платок в урну, еще раз смотрит на себя, поправляет челку, глубоко вдыхает воздух и делает громкий выдох. Еще один день. Еще один день здесь, еще один вечер с Юджином. Все будет хорошо. Как только Элизабет выходит, ее вновь ждет круговорот дел и проблем, она вновь должна всем все и сразу, у нее снова нет времени на то, чтобы просто перекусить и уже к шести часам, она смотрит на людей так, словно они только что убили ее любимого пса. Девушка скучала по вечеринкам после предыдущей работы, по частому отдыху с коллегами, но классным корпоративам. Конечно, она хотела назад. Разумеется, ей было очень грустно от того, что ее место там зависело только от желания того самого бывшего, но что теперь, что дальше? Несколько секунд щелкая пальцами по собственному столу, девушка все же решается и звонит ему. Она знает, что разговор не будет слишком длинным, но в тоже время понимает, что у нее нет другого выбора.
- привет. Слушай, я не хочу ничего сказать, но это было несправедливо. Я хорошо работала в фирме твоего отца и правда старалась. Ко мне не было пререканий, я даже не ошибалась ни разу так, чтобы это стало проблемой, но меня выгнали сразу, как только мы разошлись, и разумеется, это не просто так. я хочу свое место назад. Это не честно – она замолкает, а спустя пару секунд ей все же отвечают. Отвечают то, чего она никак не могла ожидать. Он говорит о том, что она может вернуться лишь в том случае, если согласится три месяца работать за треть оклада. Точнее не так. первый месяц без оплаты, второй месяц за треть, а уже третий месяц за две три оклада. После этого ей вернут оклад. Как выяснилось, они все еще не нашли никого толкового на ее место, но просто так пусть ее обратно он не мог. Разумеется. Нужно было вставить в кольцо палку. Девушка закусывает губу и говорит, что ей нужно подумать. Месяц без оплаты. Месяц с третьей частью. Эти два месяца они точно не протянут, разве что просить денег у родителей. Просить денег… она вновь разбирает бумаги. Ладно, в конце концов, может и позаимствовать у кого-то из знакомых. Это только два месяца. Еще раз набирая его номер, она соглашается на условия, и теперь пишет заявление об уходе. У нее две недели, последующие выплаты зарплаты и попытки существования. Вот так планы.

Возвращаясь домой, она застает Юджина за приготовлением еды. В ее светловолосой головке уже все отлично нарисовано, так как она точно знает, что будет говорить и почему она планирует говорить именно это. О на тут же скидывает легкое пальто, бросает ключи и не притрагиваясь к парню начинает говорить
- тебе нужно найти работу. Не слишком пугайся, это буквально на пару месяцев, но что-то, чтобы можно было покрыть расходы на пару месяцев. Так нужно – она смотрит куда-то в сторону окна, потому что не хочет смотреть ему в глаза. Отчего-то ей даже теперь стыдно, теперь, когда она оплачивала все некоторое время, когда она делала для них так много и просто просила найти работу, ей стыдно из-за чего-то. Но возвращая к себе мысли о том, что она перерабатывает и устает, снова смотрит на него.
- у тебя две недели и это правда необходимо. У меня слишком мало осталось денег. Отложенного вероятно хватит на  еду на эти пару месяцев, но не более того. Явно не на квартплату и не на аренду квартиры. – она закусывает губу. Да, это сложно, но что поделать.
- что на ужин? – она усаживается за стол, и ее голова тут же отдается каким-то баснословным грохотом. Боль. Невероятная головная боль.